-Адольф Яковлевич, чем для Вас важен проект «Театральный питчинг»?

Если отвечать, по существу, то одна из основных причин, по которой я согласился принимать участие в этом проекте – это для того, чтобы понять и разобраться, как на самом деле обстоят дела с молодой режиссурой в нашей стране, не только в столице, но и в регионах.

- Адольф Яковлевич, Вы много ездите по стране, смотрите огромное количество спектаклей, скажите, пожалуйста, чем по вашему мнению, отличается режиссура в региональных и столичных театрах? Есть ли сейчас общие тенденции?

Пожалуй, пока некоторое представление даёт фестиваль «Золотая маска», где я отсматриваю спектакли, как член экспертного совета, оно состоит в том, что сейчас активно происходит децентрализация театрального дела и хорошо бы, чтобы этот процесс был неизбежным и мог продолжаться дальше. Уже прошло время, когда режиссёр не хотел уехать из Москвы, потому что, во-первых, сомневался, что сможет реализоваться, где-то в другом месте и воплотить в жизнь то, что он хочет, а во-вторых, была боязнь, что его могут забыть за то время, пока он уедет на постановку в другой город. Поэтому сейчас появление большого количества интересных спектаклей не зависит от места. На меня большое впечатление произвел театр в Лесосибирске, в котором население составляет всего лишь шестьдесят тысяч человек. Когда я на гастролях в Москве увидел их спектакль «Мёртвые души», конечно я отдавал должное, что это довольно маленький город, но в моём представление население в маленьком городе составляет двести – триста тысяч человек, а тут шестьдесят. Это очень талантливый театр, с талантливыми актёрами и руководством, они приглашают к себе очень интересных режиссёров. К сожалению, я сам лично не был на фестивале театров малых городов, который патронирует Евгений Миронов, но Олег Лоевский рассказывает всякие чудеса о спектаклях, которые он отсматривает. В этом смысле, мне кажется, что сейчас всё происходит правильно. Когда-то меня увлёк тезис – мысль Солженицына о том, что зарождение культуры из провинции придёт. Мне тогда очень понравилась эта цитата, она красивая, но в реальности я не представлял как это, а теперь представляю.

- А чем, на Ваш взгляд, молодые режиссёры отличаются от режиссёров Вашего поколения? Есть ли отличительная черта для всего поколения?

Конечно, прежде всего они отличаются тем, что они молоды. Это самое главное отличие.

- В этом есть определённая смелость?

Да, конечно, готовность к риску, к неожиданным решениям. Это очень важная вещь. Потом, как говорят футболисты, он голодны по мячу. Да, даже, если вдруг нет исполнителя для воплощения их замысла, скажем, ставить пьесу «Гамлет», то они всё равно будут ставить Шекспира, подумав: «ну, ничего, этот сыграет, да, и этот вроде сыграет, ну, в крайнем случае, или этот или этот». А в зрелом возрасте – «и этот не сыграет, и этот вялый, навряд ли вообще стоит ставить эту пьесу». Ну, конечно, опыт также полезен, как и вреден, но слово то всё-таки за молодыми!

- А есть ли какая-то преемственность, благодарность учителям?

Ой, да, ладно, в моём поколении тоже столько неблагодарных было, ничего в этом плане не изменилось. Да и с другой стороны, что значит благодарность?! Тот, кто ищет благодарность, тому не надо заниматься педагогикой, да и режиссурой тоже…

А что касается преемственности, то в театре ничего нельзя продолжить, можно быть только последователем, то есть не продолжателем, а последователем. Вот ушёл Товстоногов, и начался другой театр. Если фантазировать, то я бы делал так: с уходом мастера переименовывал театр, потому что человек ушёл, и его театр ушёл вместе с ним, пришёл новый и это уже его театр. Вот, например, благодаря обстоятельствам определённого времени, переименовали Камерный театр Таирова. Это было жуткое зверство по отношению к великому мастеру, но как не парадоксально, сейчас бы я сказал хорошо, что переименовали, хорошо, что Камерный театр остался, как легенда, как память. Ну, а если бы это был сейчас Камерный театр, он бы им не был, это было бы совершенно по-другому.

- Хорошо, а что для Вас значит «Театральный питчинг»? и чтобы Вы хотели, чтобы режиссёры получили от участия в этом проекте?

Для меня, это прежде всего – новое дело, новое занятие, а мне всегда нравится что- то новое, я ведь тоже для себя что-то узнаю. Например, я никогда не был в Брянске, я вообще люблю провинцию, но в Брянске не был. Мы когда-то с Володиным на эту тему очень много говорили, что мне нравится провинция, и даже если у меня был бы новый запас времени, может быть я бы и поехал в какой-нибудь небольшой город создавать свой театр. Это был бы театр в дали от состояния турбулентности, в котором люди существуют всё время в столице. Ведь мы до сих пор можем видеть, что настоящее актёрское братство существует в провинциальных театрах. Другое дело, что оно то замечательные приобретает формы, то уродливые, но всё-таки в провинции жизнь актёра не распыляется на очень многие занятия и возможности своей реализации, и сосредотачивается, в основном, на театре.

Мне интересно и наверняка это приносит определённую пользу. Во-первых, это даёт новые возможности для воплощения режиссёрских идей, это ещё и практическая помощь, а она намного важнее, чем словесная. Когда – то Николай Павлович Акимов замечательно говорил, что: «Если вы вывешиваете лозунг дорога молодёжи, то его надо вывешивать не поперёк дороги, а вдоль».

На мой взгляд, «Театральный питчинг» — это один из путей реализации. Ведь самая главная цель – найти место для реализации своих идей и своего замысла. Игнорировать такую возможность не стоит, её надо проверить. А тем более, что значит проверить? Уже подтверждается, что это плодотворно. Во всяком случае, имеет практический смысл.

P.S

Питч (pitch) – это презентация проекта (стартапа, игры, идеи, квеста, разработки, проекта). Задача заключается в том, чтобы с помощью питча убедить заинтересованных лиц в успешности вашего проекта, результативности вашей идеи....
Формат такой презентации бывает очень разным: в Брянском театре драмы – участие в конкурсе. В соревнование вступает молодая режиссура. Обученная, ищущая, заразительная, дерзкая…

Они даже не успели взять в руки оружие и встать на защиту Родины, но они честно воевали за души и разум, за красоту и милосердие, за патриотизм и любовь к Родине, за то, чтобы мы — потомки — сегодня не позволили ПРАВДУ и ПАМЯТЬ ОТМЕНИТЬ.

В мае 1940 г. гор. театр, сменивший за предыдущее десятилетие несколько наименований стал называться «Брянским драматическим театром им. В. Маяковского». С этим именем театр и встретил начало войны…
Произошло это в г. Гродно, где труппа в почти полном составе, включая небольшой театральный оркестр, завершала свое почти двухмесячное турне по Белоруссии. «Отелло». «Две ночи», «Человек с ружьем»… 21 июня на спектакле «Машенька» гастроли прервались.
По воспоминаниям участников событий, после бомбежки города, брошенные администрацией театра «во главе с начальником отдела искусств тов. Медведевым на произвол судьбы», они уходили пешком, не зная, что Гродно уже через сутки (23 июня) был сдан немцам. Немцы нагнали под Минском. Четверо из труппы — художественный руководитель Я. И. Волин, заведующий музыкальной частью М. М. Корнгольд, артисты Э. М. Гундобина, А. П. Левицкий (молодой артист театра, фотографии даже не сохранилось) были расстреляны.
М.М. КОРНГОЛЬД
«…В нашем театре им. Маяковского музыка к большинству спектаклей написана Максом Михайловичем Корнгольдом, вот уже пятый год работающим в Брянске. …Его композиторская работа не раз получала лестную оценку и театрального зрителя и Союза композиторов. Вот что пишет комиссия Управления охраны авторских прав Союза советских композиторов по поводу музыки к пьесе „Человек с ружьем“ тов. Корнгольда: „Некоторые композиторы в музыке к этой пьесе стремятся отобразить революцию путем монтажа нескольких революционных песен. Часто это бывает примитивно и безвкусно. М. М. Корнгольд избегает этого. Его музыка оригинальна.“
Не только у нас в Брянске, но и за его пределами исполняются его произведения оркестрами, сопровождающими спектакли. Театры в Калуге, Владимире, Барнауле и ряде других городов не раз прибегали к партитурам брянского композитора…
Руководя маленьким оркестром нашего театра, тов. Корнгольд работает над музыкальным оформлением все новых и новых постановок, вместе с творческим коллективом театра…»
А. Гайлис
Газета «Брянский рабочий», 2 февраля 1941 года

Я.И. ВОЛИН
«…Коллектив театра, возглавляемый в творческом отношении кроме меня, основным режиссером тов. Беляевским и режиссером тов. Вознесенским в основном состоит из знакомых зрителю актеров… Несмотря на некоторые достижения, мы не можем считать, что уже создали театр хотя бы в какой-нибудь степени образцовый. Но мы верим, что наш коллектив сумеет оправдать то доверие и сочувствие общественности, которое он повседневно ощущает в своей работе…»
Я. Волин, художественный руководитель театра
Газета «Брянский рабочий», 20 сентября 1940 года


«…Будем откровенны. „Овод“. Все-таки, это мелодрама.
…Почему театр решил в раскрытии этого произведения пойти иными путями? Почему ему понадобилось притушить все страсти, замедлить темп, придать спектаклю психологическую окраску… Обратиться не только к чувству зрителя, но и к интеллекту?
Появилась строгая сдержанность всего спектакля. Мелодрама нашла свою жизнь в полутонах, в паузах, в недосказанном слове, в многозначительно брошенном взгляде, в притушенных страстях, в психологической подчеркнутости разговора. И эта новая жизнь, как нас убедил спектакль, имеет право на свое существование. Такое право завоевал режиссер спектакля Я. И. Волин в тесном содружестве с исполнителями…»
Б. Русанов
Газета «Брянский рабочий», 12 января 1941 года